«Если у меня ничего не болело, я старался вызвать боль ради того приятного ощущения, какое доставляло мне прекращение боли и ради того ещё, что, когда я не испытывал физических страданий, нравственные мучения мои делались настолько сильными, что всякая боль казалась мне ничтожной в сравнении с ними».